Чтобы ни делать, лишь бы ничего не делать…

Не успела типографская краска толком просохнуть в номере газеты, где был опубликован материал об Александре Нестерове, которому довелось быть «похороненным заживо» («Опять покойник пришел права качать» в № 30 за 1.08.2012), как наш живой покойник опять напомнил о себе. Точнее сказать, его заставили вновь обратиться в редакцию. Это сделали уже судейские и прокурорские работники, забывшие о том, что у человека, пусть и числящегося умершим, есть нервы, он ощущает боль, видит фальшь. Причем, как я заметил, гораздо острее, чем благополучные люди, которых беды до сих пор обходили стороной.

Как вы помните, его история закончилась тем, что наш герой получил из прокуратуры ответ, из которого явствовало, что он, обратившись туда со своим заявлением, попал не в ту дверь. Далее в нем содержалась бесплатная юридическая консультация, в которой детально было объяснено недотепе, который, «качая свои права», только отвлекает серьезных людей от работы, куда и с чем ему следует обращаться.

Вот и пошел Александр Анатольевич, как ему было рекомендовано, в суд. На его счастье историей, описанной в «Новом дне», заинтересовались наши коллеги с областного телевидения. Они обратились в нашу редакцию с просьбой помочь найти Александра Анатольевича. Отказа, естественно, не было. Наше желание одно – помочь человеку, а общими усилиями это делать гораздо проще.

Словом, в суд Нестеров пошел с солидным эскортом. А на следующий день он собирался поехать вместе с телевизионщиками на «свою» могилку, которую до сих пор не удосужился посетить. Такой «сюжет» должен был, по задумкам журналистов ТВ, произвести впечатление.

Первая часть задуманного осуществилась. В суде, под прицелом телекамеры, Александру Анатольевичу был оказан милостивый прием: без малейших возражений от него было принято заявление. А вот во второй раз, когда Нестрову по необходимости пришлось вновь посетить суд, его встретили совсем иначе. Сочувствие исчезло начисто, а превалировало хорошо известное в миру настроение типа: «Ходют тут разные, никакого покоя…». Ему недовольно выговорили, что лезет он поперед батьки в пекло.

Прокуратура, оказывается, и без него – чересчур инициативного – уже вышла в суд с исковым заявлением. Напомню, что днями раньше прокурор города отказался это делать, так как по закону прокуратура вступает на защиту только убогих, то есть не способных самостоятельно отстоять свои права (пенсионеров, инвалидов).

Нестеров поинтересовался содержанием документа, направленного в суд прокуратурой. Нехотя его собеседница связалась с судьей, которой предстоит рассматривать дело, и та прочитала по телефону исковое заявление. Как и ожидал Александр Анатольевич, в нем требования сужены до аннулирования записи в книге актов гражданского состояния, сделанной Бежаницким ЗАГСом, тогда как Нестеров в своем заявлении настаивал на признании действий должностных лиц, списавших его из живых, незаконными. А кроме того, он посчитал возможным взыскать с них солидную сумму за нанесенный ему моральный вред.

На этом крутые перемены в настроениях людей, на которых уже не были нацелены телекамеры, не закончились. Нестеров в этой смене настроений усматривает, что с ними за сутки успели «поработать» те, кому не хочется разбираться в его деле, докапываться, кто тут виноват.

Во время последней встречи в нашем разговоре приняла участие и жена Нестерова – Ираида Федоровна. Надо заметить, если Александр Анатольевич, уже привыкший ко многому, был насколько это возможно спокойным, то, слушая его супругу, можно было вспомнить о натянутых, обнаженных нервах. Все происходящее ее допекло до крайности. И она по-женски не могла сдерживать своих эмоций.

Эмоции, надо заметить, были вызваны не только болью, причиненной ее мужу, но и осознанием опасности для общества, которую несет безнаказанность неизвестных ей людей, устроивших для ее семьи нелегкие дни. Что они, укрепившись в полной вседозволенности, еще себе позволят? Кто станет их следующей жертвой?

То есть понимание, которое должно было лишать покоя и сна людей, получающих деньги (и немалые после реформ в правоохранительных органах), я увидел в простой женщине, а не у слуг Закона. Они-то искали и находили в законах нужные им статьи, чтобы уклониться от работы.

А тележурналисты вынуждены были отправиться в Бежаницы без «живого покойника», что, конечно, лишало изюминки снятый ими сюжет. Нестеров с резко подскочившим давлением вынужден был отправиться не в Ашево, а в поликлинику, где ему вновь пришлось доказывать право получить больничный лист, не положенный давно почившему в бозе.

Александр ЛЕВИЦКИЙ